На «Радиоточке» в рубрике «Есть мнение» генеральный директор «31 канала» Багдат Коджахметов. На прошлой неделе его сотрудники официально заявили, что их новости — лучшие в стране. Почему они так считают, можно ли унижать людей ради рейтингов, и какие каналы Багдат Коджахметов разрешает смотреть своим детям — у него их пятеро — об этом в интервью.

— Вы обошли даже привычно популярные новости КТК и «Первого канала Евразия». Почему?

Это совокупный рейтинг. Вы знаете, «Информбюро» выходит только по будням целый час. И этот час необычен с точки зрения традиционной подачи казахстанских телевизионных новостей. И зритель привык, и телеканалы привыкли делать новости на двух языках и дублировать их. Мы же уже два года практикуем подачу новостей в едином информационном часе, где новости не повторяются – зрители, которые знают и казахский язык, и русский смотрят эти новости и видят, что повтора нет. Таким образом нам удаётся сконцентрировать и русскоязычную аудиторию, и казахскоязычную, и оба языка. Наверное, это и стало причиной того, что совокупный рейтинг новостей «Информбюро» вышел на первое место в стране.

— Вопрос с рейтингами интересный и спорный. Об этом много говорили – что методы, которые при их составлении используются, необъективны. Вы с этим согласны?

— Они максимально технологичны – те, что сегодня используют TNS Gallup (компания, готовящая рейтинги для казахстанских каналов — прим. «Радиоточки»). Они даже, наверное, сверхсовременны в некоторой степени. Единственная проблема – выборка, количество респондентов (люди, участвующие в исследовании по предпочтению передач и каналов и снабжённые для этого оборудованием — прим.«Радиоточки»). К сожалению, их не так много, как должно было бы быть. Если бы было больше, наверное, объективность стала бы большей соответственно. Рынок рекламы в Казахстане слишком маленький для того, чтобы телеканалы и рекламные агентства могли себе позволить увеличить количество респондентов. Но будем надеяться на лучшее.

— А кто та самая телевизионная аудитория? Сегодня у кого ни спроси, все наотрез отказываются признаваться, что так проводят своё время – многие утверждают, что совсем не смотрят телевизор.

— Я мог бы привести пример. Если Марина станет программным директором какого-нибудь канала без опыта работы, то Марина, наверное, выберет для программирования продукты, которые нравятся ей. И если в вашем окружении нет людей, которые смотрят телевизор, то, скорее всего, программа, которую вы выберете, будет иметь нулевой рейтинг. Это говорит только о том, что ваше окружение или окружение радиожурналистов, просто журналистов, может быть, и не смотрит телевизор, потому что он отстаёт от профессиональных информационщиков. Но для обывателей, коих, я думаю, больше 90% населения нашей страны, до сих пор телевизор остаётся единственным источником информации, бесплатным источником информации и развлечения. Это заблуждение. Зрителей много. Весь Казахстан смотрит телевизор.

— Это взрослые люди? Дети и взрослые люди?

— Средний возраст казахстанцев с каждым годом становится всё моложе – по-моему, это 24 года сегодня. Для сравнения: в соседней России средний возраст жителя – свыше 54. Там нация стареет, и зрители стареют. Исходя из этого, можно понять, какой у нас зритель в массе, что ему нравится. Также надо смотреть на национальность, место проживания – городские-негородские, и язык предпочтения для получения информации. Средний возраст зрителя в Казахстане сегодня 32-33 года. Ориентироваться надо именно на этот возраст, казалось бы.

Но это же среднеарифметический возраст: молодых больше, старых меньше – получается серединная цифра «32». Если ты будешь целиться на 32, коих в выборке (респонденты, участвующие в просмотре программ для построения рейтингов – прим. «Радиоточки») мало и вообще среди зрителей мало, то ты ошибёшься. Поэтому надо целиться и туда, и сюда, чтобы получить хорошую середину.

«31 канал» имеет среднего зрителя в возрасте 33 лет. Ориентируемся мы на женщин – мы же семейный канал, объявили себя таковым — и на женщин с детьми, у которых высшее образование, они временно сидят дома. Но они часто временно сидят дома – почти каждые девять месяцев. Ещё один фактор, который влияет, — это то, что телевизоров в стране довольно мало. Автомобилей стало за последний год очень много – мы попали сразу в список стран с большим количеством автомобилей на душу населения. А телевизоров пока очень мало – всего 1,2 на одну семью.

— Вы считаете, что одного телевизора на семью мало? Должно быть по телевизору на каждого?

— Есть мировые показатели. В развитых странах 3-4 телевизора на одно домохозяйство приходится. Практически каждый член семьи имеет возможность смотреть то, что он хочет. В Казахстане так – я не связываю, кстати, это с какими-то экономическими факторами – это, наверное, традиционность. Когда мы проводили исследование, сделали очень серьёзный вывод, который говорит о том, что казахстанцы любят быть вместе, всей семьёй. Для казахстанца важна семья – при этом неважно, русский он, кореец, казах, кто угодно. Традиции семейственности очень важны.

— Мы привыкли смотреть телевизор все вместе.

— Да, и в этом вся фишка – семья обязательно раз в сутки, в выходные вообще полный день, собирается вместе и смотрит телевизор. Но, кроме одного члена семьи, смотрят вынужденно, потому что один доминирует – обычно это женщина, женщина заставляет всю семью смотреть, что интересно ей.

— Я бы поспорила. Кажется, папы и мужья выбирают…

— Но кроме того, что есть семейные традиции, есть ещё режимы дня. Утром мама отправляет детей в школу, включает телевизор, и тут мы дарим то, что нравится женщине смотреть в одиночестве. К обеду дети возвращаются со школы – мы дарим то, что нравится им. В это время женщина идёт заниматься домашними делами. Чуть позже ребёнок может идти играть, а появляется студент – кто-то повзрослее – и идут продукты, рассчитанные на тинейджеров. Ближе к вечеру, перед тем, как муж придёт с работы домой, мы ещё раз оставляем женщину в одиночестве с телевизором.

И когда глава семейства возвращается домой, он берёт пульт и ищет новости – в этот момент мы даём новости. Мужчина поужинав, получив порцию информации, идёт спать. А мы женщине дарим в этот момент возможность насладиться мелодрамой. И после 23.00 обычно совсем одиночное смотрение – это или одинокие люди, или один из членов семьи, который лежит и общается с телевизором, и тогда мы даём продукты, которые могут быть несемейного характера. Но вообще в целом политика «31 канала» заключается в том, что мы производим и покупаем продукты безопасного семейного смотрения, когда эту программу могут смотреть тёща с зятем, свекровь с невесткой, мама с сыном.

— Люди по-прежнему предпочитают шоу, сериалы? Или изменилось настроение?

— Настроение меняется периодически, но, я думаю, что само телевидение определяет то, что надо смотреть. Это, конечно, сложный процесс, потому что массы большие, изменить взгляды за короткое время сложно. И есть тренды – бывают мирового характера, бывают внутриказахстанского. Но если говорить о конкретных жанрах, то казахстанцы любят телесериалы, кино, новости, шоу. Но тут надо разделять ещё и на специфику самих каналов – как они позиционируются – каналы есть информационные, общественные, политические, развлекательные. В зависимости от этого зритель находит продукт, который ему интересен.

— Ваше недавнее шоу «Дом-Весы» вызвало большой интерес. Мнения разделились: были те, кому однозначно понравилось, а были те, кто критически высказывался, что шоу было неделикатным — жюри и диетолог позволяли себя довольно унизительные высказывания. И даже сравнивали его с «Домом 2». Такое отношение к людям ради рейтинга – Вы сами что об этом думаете?

— Я думаю, что мы не ошиблись, проводя этот, я считаю, один из грандиознейших экспериментов на казахстанском телевидении. Не ошиблись, потому что никто не остался равнодушным. Кто-то радовался, кто-то ругал – но это и есть рейтинги. Значит, люди смотрели для того, чтобы получить какие-то эмоции.

Что касается контентной составляющей, или того, как себя вели внутри этого «Дома» — это продукт очень гибкий. Его уникальность заключается в сочетании коммерческой составляющей и общественно-воспитательной, кроме того, пропаганда чего-то доброго. Когда люди приходят в «Дом» и в течение трёх месяцев находятся в изоляции от близких и родных, занимаются решением одной проблемы – снижением веса, есть ещё другая проблема, которая в глаза не бросается, но является основным фактором – жить в дружбе и найти общий язык с абсолютно незнакомыми людьми в закрытом пространстве. Это очень сложно. И одна из целей этого эксперимента заключалась в том, чтобы подарить казахстанцам надежду и веру в то, что если 10 человек смогли решить проблему с весом, то вообще не существует никаких проблем в этой жизни, которые нельзя было бы решить.

— После сделки «31-го » с СТС в 2008 году много говорили, что телеканал стал инструментом российского влияния. И хотелось бы знать, насколько СТС сейчас определяет информационную политику или диктует программную?

— Ни в коем случае. СТС владеет на «31 канале» двадцатью процентами. Никак не вмешивается в информационную политику вообще. Можете спросить у любого члена нашей команды – все подтвердят. Что касается программной политики – здесь, конечно, мы с ними советуемся и получаем их рекомендации, консультации. Потому что СТС – это серьёзная махина, работающая на территории России, где зрителей в 10 раз больше, чем в Казахстане. Естественно у них и технологии, может быть, лучше, и специалисты более высококлассные. И поэтому говорить о том, что СТС довлеет или вмешивается вне бизнеса в деятельность «31 канала» не приходится.

— В 14-м году общее число зрителей, смотрящих измеряемые казахстанские каналы, сократилось на 16%. Но сегодня этот показатель начал стабилизироваться, и пошли даже некоторые намёки на рост. Это всегда происходит в любом деле – когда есть изменения, то аудитория реагирует, волна отходит, а потом приходит. Это эффект маятника, надо только подождать.

Сегодня все казахстанские телеканалы – прямо сегодня – полностью, на 100% соблюдают закон в части языка: 50 на 50 каждые шесть часов. И я могу от имени рынка и с гордостью сказать, что мы живём в рамках закона.

— На прошлой неделе вице-министр по инвестициям и развитию Аскар Жумагалиев в интервью сказал, что к 2016 году каналы должны перейти на сорокапроцентый объем отечественного контента, а в 2018 — на пятидесятипроцентный. Осилят ли казахстанские каналы? Всё-таки покупать зарубежные сериалы, программы выгоднее, производство всегда дороже.

— Можно привести в пример лёгкую промышленность или пищевую. С телевидением точно также. И государство, я считаю, делает правильно, что использует законодательные меры для того, чтобы заставить казахстанских производителей работать лучше, эффективнее. Это же прекрасно. Почему мы должны смотреть продукт, который – если по-хорошему уже – чистит мозги, который, например, два года назад, пять лет назад снят. Какой-нибудь сценарист на берегу Босфора или Нила или где-нибудь в Манхэттене, не знаю в каком состоянии, написал этот сценарий… Это ненормально. Нормально, когда есть продукты местного производства. Хорошо, когда есть выбор. Ты это ближе воспринимаешь, и он положительно влияет, наверное, на развитие как человека, так и общества.

Мы уже сегодня живём с требованием – не менее 30% собственного производства в сетке. И мы справляемся. Мы готовимся к тому, что будем делать 40% и 50%. Я думаю, что казахстанское телевидение, продакшн-компании с этим справятся. Но тут надо ещё сказать, что государство тоже это понимает. И сам господин Жумагалиев принимает в этом активное участие – впервые в 15-м году к государственным деньгам на производство сериалов допускаются частные телеканалы и продакшн-компании. Это очень хорошее начало. Спасибо им за это, кстати говоря.

— Ваши слова удивляют. На одном мероприятии вы довольно резко высказались – перечислили до десятка «ударов», как вы их назвали, которые государство своими действиями нанесло по медиа-рынку.

— Это касалось рекламы. В частности – фармации. Слава Богу, одумались и отменили эту правку, теперь реклама нерецептурных лекарственных препаратов и врачебных услуг в СМИ разрешена снова. Есть момент, касающийся запрета рекламы безалкогольного пива, но я думаю, что в ближайшее время этот вопрос тоже решится. Потому что в соседней России разрешили. Если не будет спонсоров… А единственный, наверное, вид коммерсантов, которые готовы платить за ретрансляцию спортивных мероприятий – это пиво. От этого никуда не деться. Ну, и люди не перестают пить пиво от того, что нет рекламы, а индустрия всё-таки страдает.

Наверное, вот эти два-три фактора, которые были допущены со стороны государства, исправлены. Я сегодня доволен этим. Наверное, мы не зря об этом говорили. Нас слышат, и есть обратные действия и результат.

— Много говорят о том, что на нас надвигается кризис. Вы его ждёте, телевидение может пострадать?

— Само слово «кризис» предопределяет, что кто-то должен пострадать. Телевидение, особенно коммерческое, как «31 канал», являясь субъектом предпринимательства, тоже страдает. Часть продукции, которую мы показываем зрителям, является импортной. Рассчитываться надо в валюте. Сделки обычно имеют срок до двух-трёх лет. И мы сначала показываем, потом платим. И когда национальная валюта по отношению к иностранной падает, и надо рассчитываться в иностранной, а доходы у нас в тенге, мы, естественно, страдаем ровно настолько, насколько страдает национальная валюта. Поэтому мы бы не хотели, чтобы была девальвация. Делаем всё, что от нас зависит, чтобы в нашем обществе, экономике была стабильность, а тенге был крепким.

— Вы считаете себя self-made человеком, Вы сами сделали карьеру? Насколько Вам было тяжело? Довольны тем, какой пост занимаете? Об этом ли мечтали?